26
Это был самый трагичный и насыщенный год в моей жизни. Он начался с того, что в свой день рождения я узнала, что бабушка при смерти. Таких слов никто не говорил, но все понимали. Через неделю ее не стало. Я успела приехать и проститься с ней. Всю зиму я переживала ее смерть, осознавая какую большую часть моей семейной (а как я поняла уже позже в этом году, и национальной) идентичности она составляла.
Сквозь эту боль я посмеивалась, слушая рассуждения Андрея на тему «стоит ли приезжать в Россию на Новый Год», из-за стянутых к границе войск – вот паникер. Мы поехали и отпраздновали как нельзя лучше, все вместе, у камина.
Последним, что я сделала в России было навестить друзей в квартире, где я стала собой за будто бы миллионы тусовок в 2014 – 2015гг. Подруга теперь уже тоже в Израиле. Предпоследним был разбор квартиры бабушки – забирали вещи на память, увозили вещи перед продажей квартиры. Многое менялось, мы переезжали, место «дома» менялось, но именно та и только та квартира и бабушка неизменно в ней были со мной на протяжении всех 26 лет. Это было больно потерять, хотя без нее находиться там было еще более невыносимо.
К февралю я поняла, что надо развеяться, скулы уже устали сжиматься в напряжении, я устала горевать (oh boy, if only I knew). Мы поехали на нашу 5-летнюю годовщину в спа-отель в глушь Австрии. Это было прекрасно и я почти расслабилась. Наш stay закончился 22 февраля. Расслабление закончилось, не успев начаться. 24 февраля я, разглаженная массажами, разбудила Андрея, такого же разглаженного, словами «там это, война началась» от растерянности с глупой извиняющейся почти-улыбкой как у того урода, когда он говорил про подлодку. Примерно так я себя и чувствовала остаток года – уродом, который смеет говорить после всего, что допустил. Дальше было волонтерство, Буча, встреча всей семьей в Турции, слезы у хаусарцта, осознание, зачем нужны были курсы по философии.
Параллельно, кстати, развалилась моя рабочая команда и я бы очень горевала об этом, если бы не все вышеперечисленное. Команду нашла новую и, кажется, только это позволило мне дожить до сегодня в здравом уме – я действительно нашла работу на 100% меня удовлетворяющую.
Потом было лето, лето, которое я и Андрей, вслед за Бахтиным, ознаменовали как «Последнее лето». Это стало новым этапом жизни для меня. У меня появились мечты, желание жить, осознание, что жить надо прямо сейчас, потому что завтра я могу стать ядерным пеплом. За эти мысли меня даже выгнали из чата друзей под названием «Пиздец» для обсуждения тревожных новостей – слишком тревожно даже для такого чата.
Этот год был моим первым годом без смены места работы и страны. И я решила заранее запланировать отпуска, впервые. Ха. Хаха. 4 отпуска отменились (отпуск в России, отпуск, в который никто из России в марте полететь не смог, отпуск, вместо которого мы болели ковидом, отпуск, на который у нас не хватило сил). Но лето было интересным, Последнее же.
Потом был отпуск (не из того списка) в Турции, с той же целью – чтобы скулы отпустило, просто смотреть на море и делать ничего. В ту неделю случилась мобилизация, практически последние друзья покидали Россию и я с ужасом за этим следила и помогала мониторить остатки билетов по 7К евро, сидя сгорбившись на лежаке с видом на Аланийскую крепость. А потом, тоже уезжая из России, умер друг семьи, совершенно случайной и оттого еще более ужасающей смертью. За 10 минут до того, как я об этом узнала, я лежала, думала и оборвала себя на мысли: “Боже, если этот год так начался и так шел, то чем же он закончится?” Но тогда он еще даже и не думал заканчиваться. Потом я тщетно пыталась спасти того, кто не хотел, чтобы его спасали, и еще больше огорчилась и поранилась. А потом были обстрелы энергосистемы, 5 дней полного ужаса, фотография на бензоколонке и ученики Андрея на каникулах в Киеве решающие домашку по информатике, пока дали электричество.
В этом году было много удивительного и потрясающего – люди в Городе и эйфория взаимопомощи, рыцарский турнир в Баварии, Париж, Мальдивы с лагерем “Камчатка”, запуск проекта на работе, Вена, концерты gybe и deafheaven, мой невероятный муж и какой-то новый уровень наших отношений, гордость за невероятные авантюры моих родителей с БГ, Everything everywhere all at once и, наверное, многое другое.
Но мне даже странно это всё писать. Вспоминать этот год я, как и миллионы других людей, буду совсем по-другому.
К сожалению, кроме конкретно этих войн и смертей, я еще и осознала только в этом году (называйте меня глупой и наивной, whatever), насколько хрупок мир. Как дохера пластика в океане, как много войн происходит одновременно, как много где плохо с базовыми правами женщин и вообще людей, как мало мы знаем про другие культуры и проблемы других групп людей, как привилегированно я живу, как хрупка человеческая жизнь и как быстро люди уходят, какая большая работа предстоит конкретно мне и миру, и даже не очень понятно в чем. В “being curious, not judgemental”, наверное? Не знаю.
Этот год перелопатил меня с самых основ и точно выплюнул другим человеком, не знаю каким, но другим.
Пожалуйста, пусть 27 дадутся меньшей ценой, чем 26. С днем рождения меня!
P.S.: в моих детских играх главной героине всегда было 27 и чем-то мне нравилась цифра 7.
